Карл Булла родом из силезской провинции Королевства Пруссия. Большая часть его жизни (с 11-летнего возраста) прошла в Российской Империи, в Санкт-Петербурге.

Карьеру фотографа Булла начал в 1874 году посыльным в фирме по изготовлению фотопринадлежностей «Дюнант».

В 1886 году он наладил фабричное производство фотографических сухих пластинок. С 1891 года стал выпускать «сухие пластинки Булла» и «студенистую эмульсию Булла» для самостоятельного полива пластинок фотографами. В 1894 году создал типографию для печати своих снимков в технике фототипии в формате «открытых писем».

С 1912 года – поставщик двора Великой княгини Марии Павловны.

В марте 1909 года К.К. Булла начал использовать фотомастерскую на улице Гоголя в Санкт-Петербурге для производства кинематографических лент. Часто там, где он делал фоторепортажи, его сыновья-фотографы снимали кинохронику. Например, Виктор Булла – автор хроники «Открытие Государственной Думы 10 октября 1909 года».

Когда началась Первая мировая война, ситуация для человека с немецкой фамилией изменилась. В 1918 г. Карл Булла уехал на остров Саарема (Эстонская республика) и остался там до конца жизни. Его сыновья продолжили его дело, фотоателье Карла Буллы на Невском проспекте работало до 1929 г.

Переписка критика В.В. Стасова и П.А. Сергеенко с родными Толстого об организации фото- и киносъемки началась еще в 1903 году, но это намерение не осуществилось. Писатель знал снимки Буллы большею частью по публикациям в «Искрах».

В январе 1908 года в Санкт-Петербурге начали готовиться к 80-летнему юбилею Л.Н. Толстого. Редакции различных газет и журналов спешили послать своих журналистов и фотографов к Толстому. 4 июля К.С. Тычинкин, зав. издательством газеты «Новое время» А.С. Суворина, от имени редакции писал Софье Андреевне Толстой: «Получив Ваше согласие на просьбу — разрешить посылку фотографа в Ясную Поляну, я теперь пользуюсь им и отправляю г. Булла, обыкновенно делающего снимки для "Нового времени". Он остановится в Туле или в деревне вблизи усадьбы и не будет беспокоить надоедливыми попытками снимать во что бы то ни стало...»

К.К. Булла не злоупотребил разрешением С.А. Толстой и держал себя деликатно и неназойливо во время двухдневных съемок. Это видно и по фотографии его с Толстым на крыльце дома. Испросив, очевидно, разрешение на совместный снимок, К.К. Булла встал сбоку поодаль. Местоположение К.К. Буллы, его поза, взгляд — все говорит о почтительном отношении к великому писателю, как бы подчеркивая тем самым, что главный объект съемки — Толстой.

Снимки сделаны в день приезда фотографов Булла в Ясную Поляну. Узнав от графини, что писатель выйдет «к приему посетителей не раньше 12 часов дня» и что это будет «самый удобный момент для снимания», фотографы заранее установили свои фотоаппараты перед крыльцом дома. Там уже стояли, по словам К. Буллы, «в ожидании графа три крестьянки в грязных платьях, какая-то нищая в невыразимых лохмотьях и один крестьянин». «Граф внимательно выслушивал их и удовлетворил по возможности все их просьбы», — заметил фотограф.

Здесь еще в юности Л.Н. Толстой со свойственным ему азартом ловил рыбу; обитатели Ясной Поляны катались на лодке. По одну сторону пруда располагалась барская усадьба, по другую — деревня. Большой пруд был общим для всех. Летом в пруду купались и крестьяне, и господа. Здесь крестьянки полоскали белье, отбивая его вальками. Зимой пруд расчищали от снега и устраивали каток. Толстой любил кататься здесь с крестьянскими ребятами, учениками своей школы. Один из них вспоминал: «Мы ловили его за полы и за ноги, кому как придется; иногда мы падали, иногда падал он. Он поднимался и хохотал, и мы хохотали». Часто катались все вместе — Толстой с женой, своими детьми, гостями и крестьянские ребятишки.

Из воспоминаний А.Л. Толстой: «Мне... казалось, что отец не справится с молодой, горячей лошадью, и я с нетерпением ждала его возвращения... И как только я увидела его, поняла, что напрасно волновалась. Делир шел спокойным, ровным шагом... Казалось, что отец давно свыкся с лошадью, а она, почувствовав в нем хозяина, покорилась ему.

— Хорош твой Делир, — сказал отец, — и умен, и спокоен, и вместе с тем горяч. Я была рада, что лошадь ему понравилась, и перестала на ней ездить, а отец свыкся с ней, полюбил и до последних дней ездил на ней».

Снимок сделан во второй день пребывания фотографов в Ясной Поляне, 8 июля, когда, по словам К.Буллы, «граф позировал для снимка, играя в шахматы со своим зятем Сухотиным».

Пианист, профессор Московской консерватории Александр Борисович Гольденвейзер писал в своих воспоминаниях: «Льву Николаевичу по жребию вышло играть в шахматы не со мной, а с Михаилом Сергеевичем Сухотиным. Мне было обидно, так как за шахматами снимали, а я так часто играю со Львом Николаевичем, что хотелось бы иметь такой снимок на память». А.Б. Гольденвейзер был шахматным партнером Толстого в течение почти 15 лет. За это время они сыграли более 700 партий.

По воспоминаниям К.К. Буллы, на снимке Толстой за завтраком, который ему сама приготовила Софья Андреевна. Софья Андреевна Толстая в день приезда Карла Буллы старалась не пропускать моментов, когда Булла снимал. Так и на этом снимке Софья Андреевна присела рядом.

Не раз наблюдавший Толстого за завтраком его секретарь Н.Н. Гусев писал: «Ел Толстой вообще очень немного. Завтрак его состоял обыкновенно из одного яйца всмятку, которое он распускал в небольшом стаканчике, куда крошил несколько кусочков белого хлеба; потом съедал небольшую порцию гречневой каши (или овсянки). <…> Он ел, быстро пережевывая пищу, казалось, совершенно равнодушный к тому, что ему приходилось отправлять в рот».

Фотография сделана на второй день пребывания в Ясной Поляне Карла Буллы и его сына Виктора – 8 июля 1908 г. В этот день для совместных фотосъемок приехали дети Толстого. Его сестра Мария Николаевна (монахиня) приехала ранее, 5 июля. С ее участием Карл Булла сделал несколько фотографий во дворе дома. По воспоминаниям А.Б. Гольденвейзера, хорошо знавшего Марию Николаевну, она «была живая, умная, темпераментная, правдивая, честная, прямая натура, полная подлинного внутреннего благородства, натура, такая родственная Льву Николаевичу». Именно эту «живость» удалось запечатлеть фотографам.

Ближайшей к усадьбе железнодорожной станцией была Козлова Засека. Дорога шла перпендикулярно Тульско-Киевскому шоссе красивой просекой, но бóльшая часть ее в распутицу становилась непроезжей. Зато в остальное время это был кратчайший живописный путь, который Толстой легко преодолевал пешком или верхом, отправляясь на станцию за почтой или просто на прогулку.

По этому же пути проехали к станции на двух подводах фотограф К.К. Булла с сыном Виктором, возвращаясь в Москву после двухдневного пребывания в Ясной Поляне.

Оценка трудов отца и сына Булла (около 100 снимков) есть в дневниковой записи домашнего врача Толстого Д.П. Маковицкого: «2 сентября 1908 года. Софья Андреевна стала показывать чудные фотографии Буллы».